Иногда стоит упасть, чтобы подняться.
_____________________________
Он смотрел, как в небо взмывает самолет. Разбег по взлетной полосе, шум двигателя, и вот многотонная махина отрывается от земли. Несколько минут и она превратиться лишь в белую точку на синем небосводе.
Алихан Ташдемир любил самолеты. Пожалуй, время в полете было единственным, когда он мог полностью расслабиться, отбросить все мысли, слушая ровный гул.
Осталось всего несколько минут, когда его пригласят на посадку и впервые он желал скорее очутиться не в самом самолете, а в пункте назначения.
Мужчина осмотрелся по сторонам. Давненько он не летал эконом-классом, но сегодня у него не было иного выбора. Это был единственный билет, который Алихан смог получить на ближайший рейс. Несколько часов и он прилетит в Амстердам, а за это время Хакан подготовит ему самолет до Атланты.
В зале ожидания было многолюдно, несмотря на поздний час по помещению бегали дети. В углу спали туристы, судя по изношенным рюкзакам, этот аэропорт был лишь одним из пристанищей в череде их приключений.
– Когда всё разрешится, – решил Ташдемир. – Они тоже поедут в путешествие. Возьмут огромные рюкзаки, и отправятся куда глаза глядят. Никаких продуманных маршрутов. Будут жить по велению сердца.
Блондинка в темных очках не сразу привлекла внимание мужчины. Она стояла в отдалении от всех, нервно поглядывая на информационное табло. Алихан несколько раз пробегал по девушке взглядом, в ней было что-то знакомое, но он встречал так много людей. Быть может, они когда-то пересекались?
От мыслей его отвлекло движение. Люди выстроились в очередь на посадку. Мужчина не спешил оказаться в первых рядах, поэтому отошел к стене, ожидая, когда толпа рассосется.
В самолете было тесно и душно. Стюардесса пожалела его и предложила занять свободное место у крыла.
– Какой-то парень отказался только что от полета, – сказала она. – Зашел в самолет и попросился уйти.
– В жизни всякое случается, – ответил Алихан.
Если бы и она вот так взяла бы и сошла с самолета…
Он пристегнул ремень, прослушал речь командира экипажа, а затем смотрел, как самолет совершает разгон. Всего три часа. И потом еще около десяти над Атлантикой. Если повезет, то он прилетит на час раньше их самолета. У него будет целый час форы.
Ровный рев двигателя успокаивал мужчину. Где-то ревел малыш, мамочка пыталась его успокоить, кто-то из пассажиров ворчал, призывая к тишине, где-то слышались отзвуки игры-стрелялки.
Как только погасло табло о необходимости сидеть с пристегнутыми ремнями, Алихан поднялся с кресла, разминая ноги. Высокий рост иногда доставлял мужчине неудобства. Это крошке Зейнеп было удобно перемещаться даже совсем в узких салонах. Скорее всего, сейчас она гуляет по аэропорту в Париже. Или ест мороженое, рассказывая сыну Джема забавные истории.
Чтобы не представлять картинок о семейной идиллии, Алихан вновь стал рассматривать пассажиров. Кого-то он уже видел в зале ожидания, например, этих туристов с потертыми рюкзаками. Интересно откуда они летят и каким будет их следующий пункт назначения после столицы Нидерландов?
Заметил Алихан и блондинку. Она так и не сняла своих темных очков, но выгладила уже более расслаблено.
– Куда она бежит или от кого?
Они пролетали над Альпами, и Алихан задумался над тем – не совершить ли им поход в горы? Можно арендовать домик подальше от населенных пунктов, пить воду из чистейших ручейков, греться на солнышке голышом. Он бы приносил по утрам Зейнеп свежего молока и букет полевых цветов.
Яркий сполох заставил Алихана раскрыть глаза. По салону пронесся гул голосов, а затем сильнейший грохот оглушил их. Самолет подбросило вверх, затем резко вниз, влево, вправо.
Всё стихло также быстро, как и началось. Испугано плакали дети, кто-то читал намаз, пассажиры переговаривались между собой. И вдруг Ташдемир понял, что во всем этом гуле, он не слышит главного. Звука двигателя.
Вдруг всё замерло в зыбкой тишине. Всего мгновение, которое тянулось так долго. Алихан услышал, как его сердце сделало один удар, а потом все закричали.
– Пристегнуть ремни! – раздался чей-то приказ, но уже было поздно. Они неслись навстречу смерти.
– Прости, Зейнеп, – лишь успел произнести мужчина.
Алихан стоял на берегу моря, под ногами был ощутим жар песка. Он смотрел, как чайка парит рядом с облаками, превращаясь в белую точку.
– Как самолет, – подумал он и очнулся.
Мужчина лежал в темноте на груде металла. Железо острым краем впилось в его живот, и из раны сочилась кровь. Алихан попытался перевернуться, но силы, словно покинули его. Он чувствовал боль во всем теле, она накатывала волной. Ему хотелось закричать, позвать на помощь, но в горле пересохло и казалось, что язык присох к небу.
Прошло много времени пока Ташдемир смог собраться с силами. Он перевернулся на спину, затем сел. Голова казалось такой тяжелой, перед глазами плыло, но мужчина смог различить то, что навсегда врежется ему в память. Десятки обгоревших тел. Они были разбросаны на поляне, словно игрушки-марионетки.
Жизнь никогда не щадила мужчину, он многое испытал в этом мире. Смерть не была для него в новинку, но то, что Алихан видел в эту минуту, было невыносимым.
– Нет, – прошептал он, чувствуя, как дрожь сотрясает его тело. – Нет, нет.
Он сидел на обломке фюзеляжа, оплакивая тех, кому уже не суждено было увидеть рассвет.
Дила Бильгин бежала. Холодный ветер бил сильным потоком ей в лицо, но девушка не могла остановиться. Ей нужно было спешить. Она рвалась вперед, в зыбкую темноту, зная, что только тьма сможет сохранить её. Как она старалась всегда быть вдалеке от неё, от зыбкой, кромешной тьмы. Но руки Дилы уже в детстве познали, что такое грех. И как бы она не старалась скрыться от себя, это не помогло. Тьма. Только тьма могла спасти её в этот момент.
– Нет, Дила, нет, – услышала она знакомый голос и открыла глаза.
Рядом с ней лежал запылившийся плюшевый мишка. Она помнила его. Мальчик в соседнем ряду играл с ним во время полета.
– Полет, – вспомнила девушка. Яркая вспышка, крики, тишина, удар.
Когда слезы её просохли, а рыдания сошли на нет, Дила поднялась на ноги и, стараясь не чувствовать тошноту, пошла туда, где виднелся огонек. Она не сразу поняла, что это горит самолет. То, что осталось от огромного железного аппарата.
Сколько прошло времени после падения? Почему она? Почему опять смерть не забрала её, заставляя вновь и вновь испытывать боль?
– Эй, – услышал она голос и резко обернулась.
В десятке метров от неё, оперевшись о дерево, стоял мужчина. Дила кинулась к нему, еще не осознавая, что делает. Но во всем этом ужасе она вдруг оказалась ни одна. Он прижал её к себе, и тихонько гладил по спутанным волосам, пока девушка рыдала.
Алихан и сам был не прочь зарыдать, но на слезы уже не было сил.
– Тише, девочка, тише, – шептал он. – Всё хорошо! Мы живы!
– Мы живы, – повторил мужчина уже для себя.
На небосклоне появился рассвет, освещая шапки гор. Спасателей так и не было. Они уснули прямо здесь под деревом, прижавшись друг к другу.
Два посторонних человека, оказавшиеся вдруг самыми близкими на всем белом свете. Алихан слышал, как Дила плакала во сне, его рубашка промокла от её слез, но он не стал успокаивать девушку. Вряд ли у него нашлись бы слова, чтобы успокоить её или забрать ту боль и страх, что она испытывала.
При утреннем свете место крушения выглядело еще ужасней, чем ночью. Сотни обгоревших тел, глыба металла, которая когда-то была самолетом.
Они, молча, бродили по поляне, пытаясь найти хоть что-то, что смогло бы им помочь. Телефон, ноутбук, смарт-часы.
– Дила, – позвал девушку Алихан. – Ты можешь посидеть, я сам…
Но она отрицательно покачала головой. Хоть какая-то деятельность помогала ей не думать, а значит не осознавать того, в эпицентре какого ужаса она оказалась.
Алихан узнал её. Дила Бильгин. Они встречались несколько лет назад на судебном процессе в Лондоне. Его приятель попал в беду, а Дила Бильгин стала его адвокатом.
Знал Алихан и её отца. Корпорация Аргун, где Ташдемир был соучредителем, недолгое время пользовалась услугами транспортной компанией, которой руководил Рыфат Бильгин. Знал Алихан и о темных делах этого семейства. Мафия, наркотики, торговля оружием. Именно поэтому Ташдемир настоял на том, чтобы поставками их корпорации занималась более чистая логистическая компания.
– Я не хочу иметь никаких дел с Бильгинами, – сказал он тогда своему партнеру Халиту Аргуну.
И вот мужчина оказался бок обок с Дилой Бильгин. Странная жизнь!
Они нашли практически целый ноутбук и парочку телефонов, но к их сожалению, сеть в этом районе не ловила.
– Можно было бы отправиться в путь, пытаясь поймать связь, – сказала Дила.
– Можно, – согласился Алихан, – но тогда мы уйдем от места крушения. Если спасатели придут сюда, то они не будут знать о нас. А мы можем заблудиться.
Они сидели на земле, разложив перед собой груду бесполезных гаджетов. Сейчас это был лишь пластик, внутри которого спрятался механизм. Всего лишь материал, который не мог им помочь.
– А, если спасатели не идут? – спросила девушка. – Знаю, что должны, но…
– Они придут, Дила, – успокоил её Ташдемир. – Давай попробуем развести костер.
В жизни Алихана были походы. Отец считал, что настоящий мужчина должен уметь многое. Например, разжечь костер без спичек, поймать рыбу, быть джентльменом при любых обстоятельствах.
Ташдемир прошелся по ближайшим окрестностям, неподалеку он обнаружил ручей с чистейшей водой.
-По крайне мере, мы не умрем от жажды.
Мужчина привел сюда Дилу и они смогли оттереть с лица друг друга следы копоти и сажи, что въелись в их кожу.
Они вскрыли упаковку чипсов и орешков, что обнаружили во время обхода места крушения.
– Куда ты летел? – спросила его Дила.
В их ситуации не было смысла, что либо скрывать или прятаться за масками малознакомых людей.
– Я летел в Атланту. Я обидел девушку, которую люблю. Испугался, отказался от неё, и она улетела от меня с моим другом.
– Хотел догнать её?
– Да, хотел прилететь туда раньше их. Сказать, что не прав, что она нужна мне.
– Она бы поверила? – Дила внимательно смотрела ему в глаза.
– Надеюсь, – грустно улыбнулся Ташдемир.
– Расскажи мне о ней, – попросила девушка.
Наверное, окажись они обычными попутчиками, чьи дорожки пересеклись, Алихан бы не стал делиться ни с кем своими мыслями. Но сейчас это было необходимостью. Прошлое – это всё, что было у них в данную минуту времени. То, обыденное, и как теперь казалось, светлое прошлое.
– Её зовут Зейнеп. Зейнеп Йылмаз. Но я частенько зову её упрямой козой.
– Упрямой козой? – удивилась Бильгин.
– У неё ужасный характер, – рассмеялся Алихан. – Вредная, упрямая, бьет словами не в бровь, а в глаз. И не важно, кто стоит перед ней, если видит несправедливость, то будет отстаивать честь уязвленного, даже если тот её и не просит об этом.
– А еще ты её очень любишь, – подвела итог Дила.
– Да, очень! – согласился Ташдемир. – Надеюсь, что у меня будет еще шанс сказать ей об этом.
Он посмотрел в небо, далеко-далеко над ними пролетал самолет. Такой же на котором еще вчера летели они. Знали ли пилоты, что пролетали сейчас над ними, о крушении? Вглядывались ли они в зеленые поля Альп?
– Почему к ним до сих пор не пришли спасатели? – думал он про себя, боясь вслух задать этот вопрос. Ему не хотелось пугать девушку, но его беспокоило время. – Где они? Почему не кружат вертолеты? Хакан должен был поднять все службы и Халит… Они не могли отбиться от курса настолько, что требовалось сутки на поиски.
– А ты? – спросил мужчина. – От кого ты бежала, Дила Бильгин?
Она удивленно приподняла бровь.
– Ты знаешь меня?
– Мы встречались однажды в Лондоне, ты вела дело моего друга. Кемаль Экинджи.
– Кемаль, – улыбнулась Дила. – Он тот еще плут и разбойник.
– Так от кого бежала ты, Дила Бильгин? – вновь задал ей вопрос Ташдемир.
– От себя! Тебя устроит такой ответ? – девушка вздохнула и с грустью погладила цветок, что рос на поляне у ручья. – Знаешь, мы ходили с тобой сегодня рядом с этими телами, а я думала о том, как несправедлива жизнь. У всех них были надежды, планы, желания. У всех есть близкие, те, кому они дороги. Все они мечтали о жизни, а я нет. Я хотела бы быть на их месте. Стать прошлым, не думать, не чувствовать.
Дила мельком взглянула на мужчину, ожидая увидеть непонимание на его лице, но он смотрел заинтересовано, не осуждая её.
– За этот год, я уже должна была погибнуть в третий раз, – она сдвинула в сторону вырез на своей блузке, оголяя пространство около груди. И Алихан увидел два шрама. Круглые хорошо различимые.
– Пулевые ранения, – понял он.
Дила коснулась одного из них.
– Этот я получила, спасая человека, которого любила. Подставила себя пол пулю, чтобы защитить его.
Она коснулась второго, совсем близко расположенного к сердцу. Было удивительным, что после такого ранения она осталась жива.
– А этот… Я сама выстрелила себе прямо в сердце, чтобы оно больше не билось ради человека, которого я люблю.
Девушка взглянула в небо и подняла руки вверх.
-Вот, небо могло вчера забрать меня, но оно вновь не сжалилось надо мной. Прибрало с собой две сотни человек, а я здесь. Сижу и дышу альпийским целебным воздухом.
Она вдруг зарыдала, а Алихан подсел ближе и обнял её. Он, как и ночью гладил её по волосам, пытаясь хоть таким образом сгладить боль.
– Я думаю, Дила, что если бы пришло твоё время, то смерть не стала бы сопротивляться и забрала тебя. Возможно, ты бежишь не туда. Или не от того. Человек не станет бросаться под пули, отдавая свою жизнь ради того, кто ему безразличен. Не знаю, насколько любовь причиняет тебе боль. Но, если эта боль настолько сильна, что ты готова была умереть, не нужны большие навыки математики, чтобы вычислить силу твоей любви.
– Мы с тобой, – начала было девушка, но вдруг замерла. – Слышишь?
Алихан не сразу услышал то, что привлекло внимание Дилы. Отдаленный еле заметный шелест.
– Вертолет, – выдохнул Алихан, поднимаясь на ноги. – Пойдем, Дила, бегом.
Ему всё еще было трудно идти, нога болела, тугая повязка, которую сделала ему девушка, саднила и сквозь материю проступала кровь. Пока они шли к месту крушения, над ними несколько раз пролетал вертолет. Они кричали, махали руками, но спасатели не замечали их.
– Ничего, – заверял девушку Алихан. – Они видели обломки, они не улетят.
Выжженное поле с сотней обугленных тел было не тем местом, в которое хотелось возвращаться, но им пришлось пересилить себя. Прошло еще полчаса пока к ним не пришли спасатели.
Носилки, капельница, укол. Последнее, что видел Алихан, как Дила была зажата в объятьях какого-то мужчины. На её лице были заметны слезы, она крепко обнимала его, хватаясь, как за спасительную соломинку.
Очнулся мужчина в палате. Белый потолок, запах спирта и медикаментов.
– Больница, – решил он.
– Алихан, – услышал мужчина знакомый голос. Он повернул голову и увидел Зейнеп. Её глаза были красными от слез, она сидела рядом, держа его за руку.
– Привет, упрямая коза! – улыбнулся Ташдемир.
– Ты напугал меня, – сказала она, пытаясь не плакать, но мужчина видел, как слезинки катятся из уголков её больших глаз.
– Ты так быстро бегаешь, хотел догнать тебя, но не успел, – он перехватил её ладошку в свою. – Зейнеп, я хотел сказать, что люблю тебя. Не могу без тебя. Не покидай меня! Никогда не покидай.
Они дошли до поляны, возложив у камня, с перечисленным на нем двумя сотнями именами, цветы. Прошло три года, от крушения самолета не осталось и следа. Ни обломков, ни выжженной травы. Как и до аварии всё покрывал сочный зеленый ковер.
Два года назад Алихан и Дила установили здесь мемориал в память о тех, кому не суждено было увидеть новый рассвет и вот уже в третий раз в один и тот же день, не договариваясь, приезжали сюда.
Они молча шли к ручью, вскрывали пачку с орешками и рассказывали друг другу о своих детях, о планах и мечтах, о том, как много изменил в их жизни тот полет. Крушение, которое заставило их упасть, и которое позволило подняться.